Этот рассказ (читай ниже) написал писатель и журналист Курской АЭС Валентин Герасименко (светлая память). Яркая картинка из его военного детства, которое прошло на хуторе Медвежье Глушковского района Курской области, недалеко от границы с Украиной, говорит о том, что все в жизни повторяется. Как и во время Великой Отечественной войны в августе 1943 года, в Курской области снова идут страшные бои, и снова гибнут русские солдаты, защищая свою Родину. Гибнут мирные жители, дети, люди целыми семьями эвакуируются из родных мест.
Объединившись, вся страна помогают нашим бойцам выстоять и одержать победу. Ветераны вместе с другими городскими организациями собирают денежные средства в помощь фронту. Закупаются медикаменты, теплые вещи, гигиенические средства, женщины плетут маскировочные сети, вяжут носки, готовят продукты питания и через волонтеров отправляют в зону боевых действий. И никто не теряет надежды, что эта братоубийственная война скоро закончится. И опять наступит хорошее мирное время.
Л.Василенко
В АВГУСТЕ 43-го
С наступлением июньской ночи в сорок третьем году в поселке загрохотали немецкие танки. Дрожала изба, позвякивали на окнах стекла. А танки все двигались и двигались мимо нашей избы. Иногда казалось, что они вот-вот заденут ее. И лишь на рассвете грохот стих. Каково же было наше удивление, когда утром, выйдя во двор, мы увидели в нашем палисаднике немецкий танк, замаскированный ветвями деревьев. Такие машины стояли у многих изб поселка.
С наступлением сумерек немцы запустили двигатели и увели танки на восток. Это случалось несколько раз. И стало понятно, почему немцы пытались убрать жителей поселка в начале марта: им нужна была строгая секретность продвижения своей техники на восток.
Однажды ранним утром произошел такой казус. Немцы после ночного марша загнали танки в те же палисадники, но так как ветки на деревьях были обломлены, оставили их без маскировки. Сами улеглись спать: одни в избах, другие у машин на тюфяках. И тут появился наш «кукурузник», пролетел низко над поселком, развернулся и опять пролетел.
Какой переполох вызвал он среди немцев! Выскакивали на улицу в нижнем белье, вскидывали карабины, беспорядочно стреляли. А наш летчик, видимо, проверив сигнал о передвижении танков противника, спокойно перевалил за полевой холм и исчез в направлении Курска. Вот тогда я иначе подумал о «кукурузнике» и его смелом летчике.
Потом земля и небо глохли от гула немецких самолетов. Шли звеньями по три, по пять, а иногда столько летело на восток, что нам внизу трудно было сосчитать. Причем самолеты шли настолько низко, что казалось. Они вот-вот зацепят верхушки высоких тополей.
В нашем дворе немец, позвякивая умывальником, крякал, освежая подмышки холодной водой. Затем он отфыркался, посмотрел на меня и поманил пальцем.
- Сталин - капут, русский сольдат - капут, - сказал он, и лицо его расплылось в улыбке.
Мы тогда не знали о приближающейся грандиозной битве на Курской Дуге. Несколько позже по ночам видели, как на востоке над горизонтом залегали багровые подпалины. Женщины сходились у дворов, вздыхали, крестясь в темноту: «Что же там творится?».
Скоро по поселочной дороге в закрытых и открытых кузовах машин, в фургонах пароконок, просто в телегах немцы повезли раненых. Из России на Украину с небольшими интервалами тянулся этот печальный транспорт, так не похожий на колонны наступающих немцев в 41-м с их пьяными криками, ржаньем, свистом и звуками губных гармошек.
Многие из раненых немецких солдат по пути следования умирали, и тогда их свозили в бывшее совхозное отделение за два километра от нашего поселка. Там, в одичалом помещичьем парке, на обширной поляне вырыли огромную траншею, где и хоронили умерших, может быть, сотнями, может быть, тысячами. Зарывали их в чужую землю, ставили множество березовых крестов, возможно, надеясь еще на возврат.
Знойным августовским вечером отступала последняя колонна немцев, а ночью в округе полыхало все, что могло гореть, даже старые скирды на полях. Поселок сохранился благодаря подоспевшим нашим разведчикам, обстрелявшим вражеский отряд.
Утром в наши края потянулись красноармейские части. Солдаты поправляли под ремнями гимнастерки, позванивали наградами. В тени верб стоял тягач с тяжелым крупноствольным орудием, на котором мы, ребятня, взирали не без гордости.